«Слушай, Паш, выручай! - торопливо проговорил в телефонную трубку Карпов, стараясь придать голосу трагический оттенок. - Горю. Тут такое дело: вырвал в месткоме путевку на юг. Спрашиваешь, куда? В Геленджик. На Черное море. Повезло? Точно. Правда, пришлось нажать на акселератор. Кто такой акселератор? Не кто, а что. Педаль «газа» в автомобиле. Так вот пришлось нажать на эту педаль до упора. Это я умею. Ты меня знаешь. Теперь путевочка в кармане. Только вот билет на поезд достать не могу. На двадцать первое надо. Поможешь? Да брось ты некать! С твоей пробивной силой... Что? Поезд или самолет. Все равно. Лишь бы железно было. Провентилируешь? Нет, так не пойдет. Надо точно. Ну, позвони. Бывай».
Повесив трубку, Карпов задумался: «Ненадежный Пашка человек. Рассчитывать на него нельзя. То ли достанет, то ли нет. Ничего определенного. Нет. Рисковать не имею права, уехать должен обязательно»,- и он вновь решительно снял трубку.
«Клавдия Степановна? Не узнал ваш голос. Богатой будете. Почему? Примета такая. Примета. Клавдия Степановна, я к вам вот по какому вопросу. Путевка у меня горит. В санаторий. Да-да, самый сезон. Но уехать не могу, с билетами трудно. У вас, кажется, родственник в аэрофлоте. Помогите на двадцать первое. Вы меня знаете - в долгу не останусь. Прозондируете? А так, чтобы точно. Позвоните через два дня? Ну, что ж. Буду ждать».
Закончив разговор, Карпов пришел в полное расстройство: все так неопределенно, ненадежно. Надо бы еще кому-то позвонить для страховки, и тут он вспомнил: есть же на свете Аркашка.
Карпов торопливо принялся накручивать диск телефонного аппарата. Ах, черт, занято. Наберем еще разик.
«Аркадия можно. Кто спрашивает? Школьный товарищ. Да-да, не ослышались. Именно школьный...»
Через минуту Карпов весело кричал в трубку:
«Аркадий, друг! Ты что, женился? А почему же я ничего не знаю? Чего на свадьбу не пригласил? Обидел, обидел... А еще друг... Ну, ладно. Чего там. А она кто? В аспирантуре? Ого, молодец. Она? Да нет ты. А какая она из себя: блондинка, брюнетка? Что? Прийти взглянуть? С удовольствием. Обязательно приду, пулей прилечу. Только не сейчас. Дело есть. Путевку на юг выбил. С боем, конечно. Но улететь не могу. Билета нет. Чем ты можешь помочь? Он еще спрашивает. Ты же оболтусов в институт готовишь, а их папы и мамы люди, в основном, со связями. Через них и действуй. Нажми там кнопочку. Учти - не достанешь билет, не прощу тебе свадьбу. Ну, пока!»
Карпов на секунду задумался: «Друг тоже мне называется. Даже на свадьбу не пригласил. Надейся вот на него... С такими родителями знаком. Связи у них у всех, а достанет билет или нет - еще неизвестно. Может быть, для страховки еще кому звякнуть».
И Карпов потянулся к телефону:
«Александр Яковлевич, доброго здоровьица. Кто говорит? Карпов из НИИПСА. Какой Карпов? А помните, мы с вами в шахматишки на пароходе. Вспомнили? Очень рад. Мне неудобно вас просить, Александр Яковлевич, отнимать ваше драгоценное время. У вас в министерстве такой пост. Если бы не случай, чрезвычайные обстоятельства... Что? Охотно поможете хорошему шахматисту? Да пустяковый, Александр Яковлевич, вопрос. Путевку я получил на юг, в санаторий, как передовик производства. А с билетами... Сами знаете. Разгар сезона. Так вот бы от министерства вашего заказать. На какое число? На двадцать первое. Ой, спасибо! Ой, спасибо! Не знаю, как и благодарить. Ну, что вы, что вы. Обязательно сыграем в шахматы, обязательно!»
Карпов молча сидел минут пять, потом снова покосился на аппарат. «Ох, забудет, забудет. Такой пост. Разве все упомнишь. Может быть, стоит еще кому-нибудь звякнуть?»
Накануне отъезда в Геленджик телефон в квартире Карпова звенел без умолку: приглашали приехать с деньгами, забрать билеты. Близкие знакомые и родственники приносили билеты на квартиру сами. Карпов рассыпался в благодарностях.
