Свою тетушку Милицу Петровну папа просто обожал. Мама же, мягко говоря, несколько недолюбливала ее.
- Вон твоя фокусница Милица пожаловала,- говорила она, увидев мелькнувшую в окне зеленую, в форме галоши, велюровую шляпку папиной тетушки.
- И чего ты на нее взъелась? Человек обладает здоровым чувством юмора, а ты...- пожимал плечами папа и спешил в переднюю встречать тетушку.
Милица Петровна входила в комнату, тоненькая и изящная, несмотря на свои шестьдесят, отвешивала всем старомодный полупоклон и озорно поблескивала глазами-вишенками.
Своими «фокусами», так называла эти розыгрыши мама, Милица Петровна прославилась с первого дня приезда в наш город. Прямо с вокзала она позвонила папе - он работал директором музея - и сказала:
- Это директор? Алексей Семенович? Сообщаю: ваш музей горит!
- Что? Горит музей? - так и подпрыгнул в своем кресле папа, а Милица Петровна таким же тоненьким и певучим голосом продолжала:
- С праздником тебя, Алексей. С наступающим... Не пугайся. Это я.
- Фу, как ты меня напугала, тетушка,- отдувался в телефонную трубку папа.- Я думал и вправду. Мурашки по коже...
За праздничным октябрьским столом в нашем доме, когда все рассаживались за накрытый белоснежной скатертью стол, Милица Петровна, продолжая разговор с нашей соседкой, сказала:
- Танечка, разрешите я запишу ваш телефон? - вынула из сумочки блестящую, с золотым пером авторучку, лихо тряхнула ей над скатертью, ойкнула и приложила ладонь к щеке:
- Боже! Что я наделала?
Мы глянули: на белом полотне скатерти расплылось лиловое, величиной с блюдце, со страшными рваными краями пятно. Гости дружно ахнули, мама выронила тарелку и схватила себя за голову, а Милица Петровна рассмеялась:
- Друзья мои! Это же шутка,- своими тоненькими пальчиками она сняла со скатерти вырезанный из целлофана в форме кляксы листок и потрясла им в воздухе.- Ха! Детская шутка.
Раздался вздох облегчения, общий смех, и гости приступили к ужину. Но папа еще долго не мог успокоиться. Стоило ему взглянуть на тетушку, как его полное тело конвульсивно дергалось, и он прикрывал салфеткой рот.
- Это даже неприлично. Ты так хохочешь,- строго заметила мама.- Не пей больше.
- Ты просто не понимаешь юмора,- сказал папа, не в силах побороть смех, и потянулся к графину.
После этого случая Милица Петровна стала у нас частой гостьей и не было дня, чтобы она не порадовала папу и нас, детей, своей выдумкой. То она с закрытым ртом лаяла по-собачьи, и мы ползали по полу на коленях, заглядывая под диван и под стол, разыскивая щеночка, то вдруг обнаруживали под диванной подушкой дохлую мышь, и дети поднимали дикий визг и переполох, но при внимательном рассмотрении оказывалось, что это не мышь, а искусно сшитое из бархатной тряпочки чучелко с бисеринками глаз и длинным хвостиком.
Много было всего, и каждый раз новое, неожиданное. Тетушка Милица никогда не повторялась и мы, дети, как чуда, ждали каждый раз ее появления.
Под Новый год папа пригласил в гости всех, кого мог, большей частью товарищей по работе. Милица Петровна запаздывала.
- Наверняка, что-нибудь изобретает интересное, - говорил папа друзьям.- Знаете, какая она шутница? Сейчас я вам расскажу.
И папа поведал сослуживцам и про телефонный звонок о пожаре, и про дохлую мышь... В комнате то и дело слышались взрывы смеха, и громче всех хохотал папа.
- Вот увидите, она приготовила что-нибудь сногсшибательное и на сегодняшний вечер,- и папа заранее улыбался.
К приходу тетушки Милицы атмосфера в доме была наэлектризована.
- Алексей! - врываясь в комнату в запорошенной снегом шубе и своей неизменной шляпе-галоше, закричала Милица Петровна. Ее красивого рисунка губы мелко дрожали. Она простерла в сторону окна руку, и кончики ее пальцев тоже подрагивали.- Леша! Там у подъезда какие-то люди отвинчивают у твоей машины колеса! Ты слышишь?!
Отец приподнялся, все в нем начало вибрировать: губы, щеки и даже нос. Студнем колыхался живот. Он развел в стороны руки и театрально потряс ими:
- Ну, что я вам говорил? Видите, да? - и рухнул в приступе смеха на диван.- Умора! - стонал он, катаясь на спине.
- Что? Это шутка? - растерянным и вопросительным взглядом тетушка скользнула по лицам присутствующих.- Это известно?
- Еще какая! - булькание в папином горле стало переходить в хрип.- Еще какая шутка!!
- Леня, перестань, - к дивану подошла мама. - Это просто неприлично. Ты как ребенок.
В половине второго гости стали подниматься из-за стола.
- Я провожу тебя, отвезу на машине, дорогая моя тетушка,- проговорил папа и галантно подал ей шубу.- Этот вечер я никогда не забуду.
На крыльцо провожать тетушку вышли все наши.
- Что? Где колеса?! - воскликнул папа и повернулся к тетушке.- Милица! Ну, знаешь... Твои шуточки...
- Какие шутки? Я же предупреждала... Я же сразу...
- Значит, это не ты? Значит, это... О, боже! - закричал папа и стукнул себя кулаком по лбу.- Сняли... Сняли колеса! Четыреста рублей!
- Я же знала,- со скрытым торжеством сказала мама,- знала, что этот юмор дорого нам обойдется!
