Нигде так наглядно не проявляются достижения науки в ее преобразовательной и созидающей роли, как в энергетике. Энергетика, то есть способ получения и потребления энергии, всегда была и остается символом цивилизации, показателем и мерилом научного и технического прогресса общества. Ни одно животное не умеет добывать и использовать огонь. Аллегорически борьба за огонь, а точнее, борьба за энергию, сделала человека человеком, а управление огнем ознаменовало ступени его цивилизации. Не случайно главные технические эпохи мы именуем: «век пара», «век электричества», «век атома».

 И недаром по сей день термин «развитая» страна или «развивающаяся» подкрепляется реальной величиной - потреблением энергии на душу населения.

 Посмотрим, как это выглядит в обычном исчислении. Примитивный человек, не умевший пользоваться огнем, получал энергию с пищей. На каждого члена племени приходилось не больше 2000 килокалорий в сутки. Огонь костра, позволивший согреть жилище, отпугнуть хищных зверей, увеличил потребление энергии до 5000 килокалорий. Использование огня для выплавки металлов, овладение первым источником энергии - древесным углем и создание орудий труда - железных плугов, кузнечных инструментов, оружия за 4 - 5 тысячелетий до нашей эры увеличило суточное потребление энергии до 12 000 килокалорий.

 К 15 веку нашей эры человек уже пользовался каменным углем, энергией ветра - ветряными мельницами, энергией воды - водяными колесами, и потребление энергии возросло до 26 000 килокалорий.

 Начало промышленной революции 17 - 19 веков нашей эры потребовало прежде всего, по определению Маркса, «революции в машинах-двигателях», что и совершила паровая машина Джеймса Уатта. В разгар промышленной революции, положившей начало зарождению общества капитала, в Англии, например, суточное потребление энергии на одного человека возросло до 77000 килокалорий. Ныне в такой технически высокоразвитой стране, как США, суточный расход энергии на одного человека достиг уже 230 000 килокалорий. Основным видом потребляемой энергии во всех странах мира стало электричество - самая удобная, гибкая и универсальная ее форма.

 Родившись в начале века лишь как источник света, оно быстро завоевало транспорт, выступая как двигательная сила, завоевало промышленность, став или основной или неотъемлемой частью большинства технологических процессов.

 Электричество захватило и средства связи: без электрической энергии не могут действовать мощные приемопередающие устройства радио и телевидение, телефонная сеть и управление. Электронно-вычислительные машины потребляют большое количество энергии.

 Наконец, электрифицирован наш быт. Воткнув в штепсель вилку кофеварки, мы тем самым вводим в действие могучую силу, замыкаем цепь потребления электроэнергии, которая, как мы уже знаем, выросла за последние полвека вчетверо и могущество которой во много раз превосходит природные силы человеческого организма.

 Взрослый человек, способный работать со средней мощностью примерно в 70 ватт (1/10 лошадиной силы), с легкостью управляет машинами, турбинами, моторами, развивающими мощность в тысячи и миллионы ватт.

 У нас в стране на каждого рабочего приходится в год такое количество электрической мощности, что можно сказать, что у него чуть ли не 400 механических помощников.

 А теперь подумаем, откуда же берутся эти могучие электрические потоки, так ли они неиссякаемы, как необходимо для дальнейшего совершенства мира человеческого. И лишь только мы об этом задумаемся, то поймем, что и сегодня, вооруженные могуществом совершенной техники, использующие в своей повседневной жизни десятки и сотни тысяч ватт электрической энергии, мы, как это ни парадоксально звучит, зависим от Солнца ничуть не меньше, чем наш первобытный предок, размахивавший дубиной и получавший энергию только с пищей.

 Наше преимущество лишь в одном: он просто грелся в прямых солнечных лучах, а мы умеем использовать накопленную в недрах Земли солнечную энергию в виде угля, нефти, природного газа, горючих сланцев. Кидая эти сгустки солнечных лучей в топки котлов электростанций, мы вызываем чудо рождения электрического тока, столь нам необходимого.

 Поэтому понятие «энергетика» включает в себя шахты, газовые и нефтяные скважины, тепловые и гидроэлектростанции, сети нефте- и газопроводов и линии электропередач. Выбор того или иного концентрата солнечной энергии, накопленного в кладовых Земли, тех или иных способов его облагораживания, то есть приведения в удобный для перевозки и для сжигания вид, затрагивает, по существу, все хозяйство страны. Семьдесят пять лет назад, с началом «века электричества», среди потребляемых топлив главным был каменный уголь. «Король-уголь» называли его тогда, и он составлял четыре пятых в так называемом «топливном балансе».

 Цивилизация того времени прямо или косвенно зависела от угля; машины, которые передвигали людей по земле, создавали для них пищу, одежду, жилье, машины, которые делали машины,- все «питались» углем и были связаны с углем.

 Но царство «короля» не могло продолжаться вечно. Еще в 1859 году первая промышленная скважина глубиной десять метров, пробитая в штате Пенсильвания в США, дала «черное золото» - нефть. Несмотря на то что местный священнослужитель проклял «дыру в Земле», через которую обкрадывали, по его мнению, подземное божье судилище и мешали поджаривать грешников на вечном огне, нефть быстро захватывала позиции в царстве человека и вскоре согнала уголь с трона. В этом ей помог природный газ, добываемый нередко из тех же самых месторождений. Поначалу важным преимуществом нефти и газа перед углем была дешевизна их перевозки в танкерах или перекачки по трубопроводам. Затем выяснилось, что их гораздо удобнее и хранить, а после сжигания не надо удалять никаких шлаков.

 Когда научились простой перегонкой получать из нефти бензин, керосин и горючие попутные газы, «принцесса»-нефть заняла прочное место на троне, и уже можно было сказать, что чем бы мы ни занимались - пересекали ли воздушное пространство между материками, пекли ли хлеб или стригли газон,- все это было прямо или косвенно связано с нефтью.

 Нефть стала энергетическим «хлебом» мировой экономики и вплоть до начала семидесятых годов нашего века считалась самым дешевым топливом на мировом рынке. В 1970 году нефть и природный газ занимали две трети в мировом топливном балансе, меньше одной трети приходилось на уголь, а на другие - «гидро», то есть водные, на атомные источники энергии, которые в отличие от солнечных, собранных в природных «кладовых» и невосстановимых, называют «условно воспроизводимыми» (о них мы позже поговорим подробнее), - ничтожная доля, чуть превышающая два процента.

 Характерно, что в середине 1973 года, по всем без исключения авторитетным прогнозам, такая высокая доля нефти и природного газа должна была сохраниться в мировом балансе по крайней мере на ближайшие десятилетия, несмотря на быстрое развитие электростанций, энергию которым давал атом...

 Но в сентябре 1973 года в странах капиталистического мира разразился энергетический кризис.

 Конечно, проще всего было вернуться к «развенчанному» углю. Так на первых порах и сделали в некоторых странах. Все-таки его запасы превосходят запасы нефти и газа, вместе взятых, да и распределены они в недрах нашей планеты «более удобно», то есть в большем соответствии с уровнем промышленного развития в тех или иных географических районах.

 Ведь нынешняя цивилизация, как мы знаем, начиналась на угле и около угля. Но если взглянуть правде в глаза, то возвращение в царство угля не покажется столь простым и легким. Уголь - тоже «концентрат» солнечных лучей в виде окаменевших в земле стволов древних деревьев и растений. Он тоже исчерпаем и невозобновляем.

 Нельзя забывать, что уголь - высокоотходное топливо. Он дает ядовитый дым, хлопья сажи, золу, загрязняющие и без того грязную и задымленную атмосферу и окружающее пространство.

 В отличие от нефти, стоимость угля в значительной степени определяется затратами на его перевозку. Поэтому уголь можно считать дешевым топливом лишь в районах с развитой промышленностью, удаленных от морских портов, экономически эффективных с точки зрения увеличения добычи, как, например, наш Канско-Ачинский бассейн. Возможно, в перспективе наряду с увеличением использования угля для производства электроэнергии окажется экономически выгодным производить из него синтетическое жидкое топливо, особенно там, где залежи дешевых углей удалены от центров потребления. Большие ограничения в использовании угля связаны с заботами об охране окружающей природы.

 Высказываются опасения, что слишком большое увеличение потребления угля может стать причиной заметных изменений в климате Земли. В самом деле - сложная система формирования климата планеты еще настолько мало изучена, что никто не возьмет на себя смелость дать гарантии ее устойчивости при том или ином воздействии, скажем, при бурном накоплении углекислого газа и серы в нижних слоях атмосферы. Так что уголь может служить лишь временной заменой нефти, своего рода переходным этапом. То же можно сказать о горючих сланцах и битуминозных песчаниках.

 В поисках топлива, равноценного нефти и газу, люди обратили свои мысли непосредственно к Солнцу - солнечные генераторы, батареи, обогреватели разрабатывают и успешно используют во многих странах мира и у нас, в богатых солнцем республиках Средней Азии.

 Итак, Солнце - безотходный и безвредный для окружающей природы источник энергии, но, к сожалению, этот источник пока несколько ограничен климатическими условиями и временем суток.

 Не всегда мы можем воспользоваться энергией горячих подземных источников, энергией морских и океанских приливов и даже энергией гидроэлектростанций. Для гидростанций нужны полноводные, быстрые, могучие реки, а проблема пресной воды у нас на земном шаре «дышит в затылок» энергетической, а может, уже и сравнялась с ней по значимости.

 Плотины губят рыбу, требуют затопления больших территорий, и порой даже экономистам трудно подсчитать, где выгода, а где убытки и невозвратимые потери.

 В общем, необходимые ныне для нужд человечества 10 миллиардов тонн в год (в пересчете на условное топливо), а к 2000 году до 20 миллиардов тонн перерастают в проблему возможного нарушения равновесия между человечеством и природой Земли.

 Уже одного этого достаточно, чтобы сделать вывод: классическая теплоэнергетика практически подошла к пределу возможностей. Что придет ей на смену? По общему мнению специалистов, на первом этапе вероятнее всего - атом.

 И в самом деле, с начала семидесятых годов атомные электростанции, в топках которых вместо угля и нефти идет цепная реакция распада тяжелых атомных ядер урана и плутония, завоевывают все более и более прочные позиции и быстро набирают мощность. Если вспомнить, что первая в мире атомная электростанция, созданная советскими учеными в Обнинске, в двухстах километрах от Москвы, ничтожной мощности - каких-то пять миллионов ватт - дала ток лишь в 1954 году, а сейчас только в нашей стране одна за другой входят в строй атомные гиганты типа Ленинградской, каждый из четырех реакторов которой имеет мощность миллиард ватт, то станет ясно, что за четверть века атомная энергетика прошла путь, на который классической тепловой понадобилось более ста пятидесяти лет. В мире работают уже более 250 АЭС общей мощностью в сотни миллиардов ватт. Это ли не показатель быстроты технического прогресса и зрелости человеческой мысли?

 Спору нет, атомные электростанции удобны. Один килограмм ядерного «горючего» - урана - дает при распаде столько же тепла, сколько три миллиона килограммов самого лучшего угля: 1 кг и 3 миллиона!

 Комментарии, как говорится, излишни. Каждому ясно, что использование такого экономного горючего ликвидирует проблему перевозок и десятки других проблем. Атомные электростанции не дают золы, дыма, копоти, просты и надежны в управлении и эксплуатации, экономичны уже сейчас, а будут производить электроэнергию более дешевую, чем наши классические электростанции.

 Но и атомное топливо при всех очевидных его преимуществах все-таки далеко от идеального.

 С ним тоже связаны многие, пока трудно разрешимые проблемы, и немаловажная из них - исчерпаемость природных запасов урана и тория. Именно поэтому на втором этапе развития атомной энергетики предполагается строить так называемые «быстрые» реакторы.

Второе поколение атомных реакторов - «быстрые»

 Они могут благодаря сложной цепочке превращений вырабатывать не существующее в природе, но гораздо более эффективное, чем уран, ядерное горючее - плутоний, да при этом в количестве большем, чем сгорело урана.

 Наша страна занимает ведущее место в мире по разработке и освоению «быстрых» реакторов-размножителей. Созданы они также в Англии и во Франции, а США сильно отстают в этой области...

 В последнее время в некоторых странах усилились протесты общественности, требующей отказа от использования энергии атома. Особенно подстегнула эти протесты авария в апреле 1979 года на американской атомной электростанции на крохотном островке Тримайл. Что же там произошло? Ведь 25 лет эксплуатации АЭС, детальный анализ аварийных ситуаций во всем мире, казалось бы, сняли вопрос о безопасности персонала и населения близлежащих к ядерным установкам районов. Доказано, что АЭС в существующих конструкциях куда менее опасны, чем многие другие широко применяемые энергетические источники. И вдруг случилось странное...

 Радиоактивное облако облетает земной шар примерно за трое суток. Куда быстрее обежала мир весть о катастрофе на атомной электростанции на острове Тримайл в 16 километрах от столицы штата Пенсильвания Гаррисберга. Естественной была бурная реакция не только американцев, но и жителей Европы, Азии, Африки. Страх перед несущей гибель радиоактивностью вполне закономерен. Человечеству уже пришлось заплатить горестную дань преступному обращению с грозной силой атома, и люди вправе сверхосторожно относиться к любому сигналу опасности. Трудно осуждать поэтому 30 тысяч противников атомной энергии в ФРГ, которые шли под проливным дождем в растянувшейся на 10 километров колонне с лозунгами «Не надо нам второго Гаррисберга!», или демонстрантов во Франции, Бельгии, Голландии, требующих от своих правительств гарантии от возможности заражения окружающей среды.

 Что же произошло на маленьком - длиной чуть более пяти километров - островке? Справедливо ли оценивают этот инцидент как «самый серьезный и драматический в истории атомного века»?

 Атомная электростанция в Пенсильвании имеет реактор компании «Бэбкок и Уилкокс», в котором тепло от радиоактивного топлива забирает вода. Вода там находится под давлением, а так как при высоких температурах и воздействии радиации ее молекулы могут разлагаться на составляющие их атомы - водород и кислород, то есть газы, способные образовать взрывчатую смесь,- корпус реактора обычно делают из толстой стали. Принцип тот же, что, скажем, у кастрюли-скороварки. На уровне моря вода закипает при 100 градусах по Цельсию (212 градусов по Фаренгейту), однако чем выше давление, тем выше и температура кипения воды. Именно поэтому вода под давлением используется для отвода тепла из атомного реактора в воду с более низким давлением, которая кипит, образуя пар, питающий турбогенератор. В воде под давлением растворенные газы неощутимы, как в закупоренной бутылке шампанского. Но если давление резко упадет, они вырвутся в виде пузырей. Теоретически такого в атомном реакторе произойти не должно, так как постоянно работает автоматическая система контроля.

 Однако, как сообщалось в докладе Комиссии по ядерному регулированию США, из-за ошибок персонала клапаны аварийной насосной системы подачи воды на Тримайлской станции оказались закрытыми, в то время как им полагалось быть открытыми. Оператор по неизвестной причине отключил и главную аварийную систему охлаждения сердечника реактора. Оказались также отсоединенными четыре вспомогательных насоса для подачи воды. Образовался огромный газовый пузырь, давление которого еще больше снизило уровень охлаждающей воды, так что верхушки заполненных ураном стержней оголились. Хотя цепную реакцию удалось прервать, десятая доля вырабатываемого тепла продолжала выделяться за счет естественной радиоактивности обогащенной части топлива. В общем, с реактором произошло нечто похожее на то, что бывает в автомашине с перегревшимся двигателем и вытекшей водой. Чуть приоткроешь - пары вырываются наружу.

 К большому счастью, катастрофы не случилось. Пузырь постепенно опал, корпус сдержал напор газов. И хотя, по предварительным данным, все 3600 урановых стержней в сердечнике реактора были повреждены, а защитный слой из циркониевого сплава раскрошился и изогнулся (электростанция, по мрачной шутке специалистов, превращена «в могильник стоимостью в миллиард долларов»), население прилегающих районов и персонал, за исключением занятого в день аварии, практически не пострадали. На расстоянии трех километров от станции радиоактивность, по оценке дозиметристов, составляла максимум одну тысячную долю биологического эквивалента рентгена (бэр), а это лишь одна шестая часть облучения, получаемого при рентгеновском снимке зуба.

 Авария на острове Тримайл - жестокий и суровый урок, своеобразное предостережение судьбы. Подобной аварии теоретически быть не должно. Существуют строжайшие международные и национальные нормы и принципы безопасности эксплуатации атомных обьектов. Эти нормы разработаны под эгидой Международного агентства по атомной энергии.

 Мирное использование атомной энергии за двадцать пять лет превратилось в такую же отрасль индустрии, как любая другая, и если судить хотя бы по опыту Советского Союза - пионера в этой области, то даже мелкие происшествия и неполадки здесь случаются гораздо реже, чем где бы то ни было в промышленности вообще. Еще первая в мире АЭС в Обнинске под Москвой доказала возможность надежной и безопасной эксплуатации атомных установок. Кстати, она с 1954 года безаварийно работает по сей день.

 Многолетний опыт Нововоронежской АЭС, которая тоже имеет реактор, охлаждаемый водой под давлением (они выпускаются в нашей стране серийно, а также поставляются в другие страны), свидетельствует, что концентрация радиоактивных аэрозолей в атмосфере в зоне радиусом 50 километров сохраняется на уровне природного фона. Благодаря особой геометрии контуров и других устройств даже в случае разрушения оболочек тепловыделяющих элементов и вытекания расплавленного топлива исключена возможность вторичного образования критической массы, то есть исключена опасность возникновения неуправляемой реакции.

 Советские специалисты считают, что при соблюдении правил эксплуатации АЭС серьезная авария маловероятна.

 Послушаем, что говорит об этом известный научный авторитет - президент Академии наук академик А. П. Александров, много лет отдавший ядерной физике вообще и атомной энергетике в частности:

- В нашей стране разработаны научно обоснованные нормы и правила ядерной и радиационной безопасности при проектировании, строительстве и эксплуатации АЭС, созданы органы надзора за безопасностью. С точки зрения безопасности сегодня можно с полной уверенностью сказать, что принятие должных мер предосторожности обеспечивает возможность развития атомной энергетики. Более того. Чрезвычайно важным следствием широкого применения ядерной энергии станет существенное уменьшение загрязнения окружающей среды. При современном топливном балансе потребление кислорода на сжигание топлива примерно в пять раз превосходит потребление кислорода всем населением Земли. На территории многих промышленно развитых стран воспроизводство кислорода растениями в процессе фотосинтеза - преобразования солнечной энергии и воды - в несколько раз ниже, чем его потребление, и эти страны могут существовать только за счет подтока кислорода из экваториальных районов, где его воспроизводство превышает потребление. Сегодня во всем мире энергетические установки выбрасывают в атмосферу ежегодно 200 - 250 миллионов тонн золы и около 60 миллионов тонн сернистого ангидрида. К 2000 году эти выбросы возросли соответственно до 1,5 миллиарда и 400 миллионов тонн. Атомные электростанции - наиболее чистые станции, что может оказаться решающим при их промышленном развитии.

 Итак, широкого использования атомной энергии не избежать. Дилеммы не существует. Об этом заявляют компетентные люди во Франции и ФРГ, в Японии и Индии, в других государствах. Однако призадуматься над проблемой безопасности и внять требованиям общественности абсолютно необходимо.

 Население США выступает против действий Комиссии по ядерному регулированию, считая, что она защищает корпорации от истинного контроля за безопасностью на ядерных предприятиях. Коммунистическая партия США в своем заявлении по поводу катастрофы в Пенсильвании не без оснований утверждала, что энергетические короли - атомные, нефтяные, угольные - озабочены лишь максимальным увеличением дивидендов, выплачиваемых акционерам, и собственными барышами, а безопасность и благополучие населения приносят в жертву сверхприбылям...

 В США, где действует более 70 промышленных реакторов, распространено указание перепроверить клапаны аварийной системы подачи воды на восьми других реакторах фирмы «Бэбкок и Уилкокс». Администрации электростанций предложено организовать «переподготовку операторов».

 Дэниэл Форд, руководитель общественного «Союза обеспокоенных ученых», считал, что прямые виновники аварии в Пенсильвании - тогдашние руководители ядерной и энергетической промышленности, допустившие строительство атомных электростанций по некачественным проектам. Он требовал ввести более строгую проверку новых АЭС.

 Авария в США была предметом специального рассмотрения на правительственном заседании в Японии, поскольку из 18 реакторов с водяным охлаждением, работающих в стране, 17 созданы на основе американской технологии, и большинство сооружаемых АЭС делали того же типа. В Швеции Инспекционный совет по атомной энергии объявил, что две станции придется перестраивать, чтобы избежать таких неполадок, как в Пенсильвании. В ФРГ, где действует 13 АЭС, группа физиков заявила тогдашнему канцлеру Г. Шмидту протест по поводу несовершенной системы безопасности на них. Бургомистр города Юи в Бельгии распорядился приостановить реактор на станции «Тианж-1», скопированный со станции в Тримайле.

 Авария в Пенсильвании породила в странах Западной Европы серьезные сомнения в надежности американской ядерной технологии. Как заявил в интервью газете «Интернэшнл геральд трибюн» член Комиссии европейских сообществ Г. Брунер, эта авария повлечет за собой резкое замедление темпов развития ядерной энергетики в «Малой Европе». Большинство правительств намеревалось отложить планы сооружения новых станций по крайней мере на год.

 Некоторые из опытных специалистов США склонны считать, что запланированные АЭС, которые через 10 лет должны были обеспечить 25 процентов потребляемой страной электроэнергии, имеют весьма неопределенные перспективы. Но что это может означать? Обозреватель «Нью-Йорк таймс» Л. Силк подсчитал, что компенсация запланированного производства энергии потребует расхода 2 - 3 миллионов баррелей нефтяного эквивалента в сутки. Для тех городов и штатов, которые сейчас обеспечивают с помощью атома значительную часть своих потребностей, да и для всей страны это может быть сильным экономическим ударом.

 Вместе с тем совершенно ясно, что дальнейший прогресс человечества не остановить, хотя он сопряжен с некоторыми издержками и во многих своих аспектах требует все большей осторожности, большей ответственности. Будущее, несомненно, за атомной энергетикой. Более того, она лишь промежуточный этап для перехода к глобальному использованию термоядерного синтеза. Горький урок Тримайла лишний раз подтверждает ту простую истину, что технический прогресс неотделим от социального.

 Это справедливо и по отношению к реакторам-размножителям, топливный цикл которых связан с переработкой «выгоревшего» топлива, выделением из него нового горючего - плутония и тяжелых трансурановых элементов, образовавшихся при облучении в процессе работы. Некоторые ученые считают, что технология такой переработки недостаточно совершенна, что проблема захоронения радиоактивных отходов еще требует более эффективного решения, а сам плутоний, сравнительно легко выделяемый из отработанного топлива и пригодный для изготовления атомных бомб, создает опасность распространения ядерного оружия. Выдвигаются предложения запретить переработку «выгоревшего» топлива и направлять его сразу же после использования в хранилища.

 Советские специалисты не разделяют такую точку зрения, находя ее в принципе неверной. Опасность хищения плутония тем больше, чем больше скапливается отходов, его содержащих. Поэтому копить в хранилищах обогащенные плутонием отходы куда опаснее, чем создать замкнутый цикл переработки, при котором плутоний извлекают и вновь отправляют на «сожжение», то есть на реальное уничтожение в новых реакторах-размножителях, на выработку энергии. По прогнозам, только в США до начала широкого внедрения «быстрых» реакторов может накопиться 700 - 1000 тонн плутония. Однако ввод в действие «быстрых» реакторов тут же сократит эти опасные накопления до 36 тонн.

 Советские и прогрессивные ученые других стран предлагают создавать крупные и даже международные центры с дистанционной переработкой еще «горячего», то есть высокорадиоактивного, топлива для получения из него новых тепловыделяющих элементов. Обращение с таким топливом в кустарных условиях практически невозможно, то есть опасность его хищения для нелегального изготовления ядерного оружия, можно сказать, сводится к нулю. Такие заводы или центры должны быть по экономическим соображениям очень крупными: один на 100 тысяч миллионов ватт мощности АЭС. Следовательно, число их будет ограничено, а крупные центры также легче контролировать и охранять.

 Проблемы захоронения радиоактивных отходов решаются значительно проще, так как пока их количества не столь уж велики. Правда, в первой четверти 2000 года предполагается расходовать ядерное топливо в эквиваленте 8 - 15 миллиардов тонн угля, что составит уже 3 - 5 тысяч тонн радиоактивных отходов в год. Однако надо принять во внимание и прогресс технологии. Тем более, что даже существующая технология позволяет разделять радиоактивные продукты по элементам. Это важно, так как лишь немногие элементы остаются опасными длительный срок. Большинство же через несколько лет полностью распадаются и обезвреживаются. Такие опасные элементы, как стронций, цезий, самарий, кюрий, возможно, придется вообще удалить с планеты в космическое пространство.

 В общем, сегодняшний день энергетики, как мы можем судить, за атомом. Разумеется, при соблюдении должных мер предосторожности. Система обеспечения планеты энергией, базирующаяся на реакторах-размножителях, при экономически оптимальном сочетании с другими энергоресурсами вполне надежна и безопасна, стоимость же ядерного топлива составляет лишь очень малую долю в общей стоимости энергии. Это сделает энергетику мира, основанную на использовании атомных ядер, намного устойчивее, чем нынешняя, базирующаяся на нефти. Но, безусловно, переход на столь многообещающую систему требует длительной и тщательной подготовки и проверки, причем в широких международных масштабах. Все слабые места должны быть заранее выявлены, все необходимые конструктивные решения своевременно внесены в проекты и методы эксплуатации.

 Но при всем том возникает и еще одна проблема: куда девать все выстроенные за это время тепловые, гидро- и прочие «классические» станции?

 Пусть пропадают? Это не по-хозяйски.

 Все же, если говорить конкретно о коммунистическом способе производства, о высшей стадии хозяйственной деятельности, с четким планированием и трезвой оценкой состояния природной среды, с ориентацией на общечеловеческую, а не сиюминутную, частную выгоду, то нельзя не обратить внимание на одно чрезвычайно важное обстоятельство. Во всех прогнозах и планах на ближнюю и дальнюю перспективу легко проследить постепенный, но неуклонный переход от использования для энергетических и прочих нужд ископаемого невосстановимого сырья к использованию воспроизводимых источников сырья и топлива, то есть, в основном, к атомной энергии, а там, где это возможно, к солнечной и гидроэнергии. В 1970 году доля атомной энергетики составляла всего один процент в общем производстве энергии, а к 1980 году общая доля производства атомной энергии достигла почти 20 процентов.

 К 2000 году, по прогнозам некоторых зарубежных ученых, применение атома принесет не менее 50 процентов мировой выработки электроэнергии.

 Почему? Да потому, что формы использования атома совершенствуются и будут совершенствоваться. Потому, что формы эти и возможности настолько многообразны, многообещающи и фантастичны, что никакие сказочные джинны, никакие жар-птицы и Василисы Премудрые никогда бы и не рискнули с ними конкурировать.

 Потому, что атом - самая могучая из сил природы, поставленная на службу человеку,- способен творить действительные чудеса.

 На первых порах в энергетике мы используем только лишь тяжелые ядра урана и тория, занимающие в таблице Менделеева места, близкие к концу.

 Сейчас они служат в буквальном смысле слова лишь топливом в классической многоступенчатой и многоэтапной энергетической схеме: атом греет воду, превращая ее в пар, пар вращает турбину, что, конечно, еще очень далеко от совершенства. Завтра они, по всей видимости, войдут в компанию с МГД-генераторами и откроют путь к нетрадиционному, прямому преобразованию энергии движения в энергию электрическую.