Роботы уже живут среди нас: реальные механические устройства с компьютерной «памятью» и почти человеческим интеллектом. Как сложатся наши отношения с новым классом совершенных созданий, способных решать задачи более сложные, чем это доступно нам?
В наш век научно-технической революции проблема взаимоотношений человека и машины занимает умы и ученых, и школьников, и социологов, и писателей, и философов - словом, всех людей, которые «не хлебом единым сыты». Это естественное влияние бурного технического прогресса, и любопытно здесь вот что.
Быстрый прогресс характерен для самых разных отраслей науки, но только с одним типом машин связан вопрос об их отношении к человеку - вопрос, который можно сформулировать так: за кем же останется приоритет власти?
В самом деле, всем хорошо известно, что создаются турбогенераторы мощностью 500 тысяч киловатт и больше. Человек при максимальном напряжении может развивать мощность только в 1/10 киловатта, значит, машина заменяет физическую силу 5 миллионов людей. Но могущество механизмов такого рода никого не пугает.
Давно прошло время, когда люди боялись паровоза (кстати, он тоже был страшен не из-за скорости передвижения, а в силу некой иллюзии неуправляемости). Никто не сомневался, что любая из машин силовых, если так можно выразиться, будет с неизбежностью подчинена человеку и не сможет без него включиться в деятельность (даже если это самая мощная и страшная военная машина).
Только самая, казалось бы, безобидная вещь - электронно-вычислительная машина, которая тихо стоит в комнате, кажется человеку неуправляемой и потому опасной сама по себе. Дело в том, что вычислительные машины представляют собой новое качество в сравнении со всеми устройствами, которые были прежде изобретены человеком. Они увеличивают не физическую силу человека, они увеличивают возможности его интеллекта.
Пока электронно-вычислительные машины делают первые шаги. Они только считают, производят простейшие логические операции. Они остаются еще совершенно безвольными, выполняя лишь то, что человек им прикажет. И все-таки уже сейчас ясно: в принципе этим машинам человек может поручить любую интеллектуальную работу. Больше того, можно создать и такие машины, у которых будут «собственные чувства».
Простейшие чувства - это физические ощущения. Машина может воспринимать их дифференцированно. Машина, снабженная всевозможными акустическими, оптическими, тепловыми приборами (аналогами наших органов чувств), может воспринимать окружающую обстановку и оценивать ее. Но, конечно, при условии, что конструктор наделит ее такими свойствами - введет в схему машины соответствующие устройства, или введет «программу реагирования».
Вопрос восприятия можно уже считать технически решенным. Сейчас многие математики и кибернетики занимаются проблемой распознавания образов машиной. Машина сама должна определить, какие именно образы она восприняла. Есть машины, которые распознают печатный текст, буквы, звуки. Можно сделать так, что эти воспринятые и расшифрованные машиной образы будут связаны в ней с определенными «эмоциями». Я беру слова «чувства» и «эмоции» в кавычки потому, что речь здесь идет о восприятии и реакции, а не о тех ощущениях, которые возникают у человека или животного в процессе этого восприятия.
В зависимости от характера восприятий и их оценки машина предпримет те или иные действия. Можно заложить в нее и волю - задать в программе определенную цель существования машины. Так по всем признакам машина может стать моделью мыслящего существа.
В принципиальной возможности достигнуть этого теперь сомневаются уже немногие. Марксизм утверждает, что мир познаваем, что все процессы в нем имеют материальную основу. Психические процессы также имеют материальную основу и также познаваемы, а это значит- воспроизводимы. Больше того: поскольку процессы в электронике происходят несоизмеримо быстрее процессов биологических, то и искусственный мозг можно создать более быстродействующим, чем мозг человеческий.
Итак, существуют мыслящие автоматы - роботы. В принципе можно создать и машины, противостоящие человеку. Отсюда возникают социологические теории полуфантастического характера о том, что в будущем возможно общество машин, которое поработит человечество. Такие теории находят отражение и в пессимистических романах научных фантастов. Нужно, однако, уметь отличать абстрактные возможности от тех, которые определены реальными условиями создания машин, законами прогресса.
В жизни все происходит отнюдь не так примитивно, как в фантастических романах. Только по воле писателей некий великий изобретатель, капитан Немо или Человек-невидимка, создает в одиночку какую-то особую, не имеющую предшественников сверхмашину. В жизни так не бывает. Машины создаются не отдельным человеком, но человечеством. И не одной маленькой лабораторией, но громадными коллективами.
Скажем, в нашей стране был крупнейший конструктор вычислительных машин академик Сергей Алексеевич Лебедев. Все мы восхищались его талантом и трудолюбием. Но и он ничего бы не смог сделать, если бы был один, без своего коллектива. А сколько еще крупных институтов заняты разработкой физических и технологических основ машин!
А если представить себе типичную ситуацию западной антиутопии, когда в заговоре против человечества участвует не отдельный злой гений, а целая корпорация?
- Конечно, пока в мире есть государства, где общество разделено на антагонистические классы, могут найтись группы людей и даже государств, которые захотят использовать мощь машин во вред человеку. Но и эти машины человечество сумеет обуздать. История показывает, что даже тогда, когда машины создавались для уничтожения человека, они при дальнейшем развитии все равно становились нашими помощниками.
Взять хотя бы самолеты. Впервые их применили на фронтах для уничтожения человека. А сейчас самолеты верно служат людям в мирное время. Ракеты тоже нашли первое применение во время войны, а сейчас работают и в метеорологии, и в топографии, и в связи. Исследование космоса ракетами - работа мирная. Мирным стал даже расщепленный атом. За бомбой пришла электростанция. Так произошло потому, что силами атома управлял не одинокий Немо. Человечество неизменно оказывается умнее и сильнее отдельных личностей и в конце концов превращает в мирное орудие даже то, что создавалось со злым умыслом.
Надеюсь, что электронно-вычислительным машинам не придется менять профессию и превращаться из друзей во врагов. Мыслящие роботы, по-видимому, будут созданы уже тогда, когда человечество социально станет намного совершеннее, чем сейчас.
Но если машины будут иметь «собственную волю», не превратятся ли они сами по себе во врагов человека?
- Нет, человек в состоянии надежно обеспечить подчинение машин, дав им с самого начала нужную целевую установку. Я имею в виду один из видов эмоций - привязанность, ее вполне можно воспроизвести в машине. Так, очевидно, и поступят творцы машин, если это будут гуманные люди.
Развитие человека, его свойств - и плохих, и хороших - все это порождено социальной средой и в значительной мере обусловлено инстинктами самосохранения и индивида, и вида. Инстинкты развились за миллиарды лет истории Земли. С помощью отбора выжили лишь те виды, у которых эта целевая установка была сильной. И от этого инстинкта человечеству не избавиться. Руководствуясь им, оно обязательно обезопасит себя от машин, заложив в них столь же прочную идею, целевую функцию, ориентированную на сохранение хозяев. Человек создает машины с обратной связью. И обратная связь будет направлена на то, чтобы машина сама находила пути для выполнения главной целевой установки, определенной человеком.
Вот почему меня совсем не пугает эра «мыслящих» машин. Я думаю, что они действительно сильно увеличат возможности человека. Сейчас уже машины делают многое. В капиталистических странах пытаются даже избежать кризисов, используя машины. С их помощью производят анализ и прогноз рыночной конъюнктуры, анализ и прогноз спроса на товары. Это позволяет фирмам в известной мере приспосабливаться заранее к ожидаемым изменениям. Конечно, трудно сейчас оценить, что дает такого рода использование машин, так как эффект прогноза конъюнктуры маскируется наркотическими вспрыскиваниями в экономику огромных военных заказов. В социалистических государствах машины помогут организовать рентабельное хозяйство, дадут возможность оптимально планировать его.
Вероятно, в будущем машины будут обладать эмоциями, а это увеличит их возможности. Ведь эмоции даны человеку природой для быстрейшего достижения цели в трудных условиях, скажем, при нехватке информации и нехватке времени для сознательного анализа ситуации.
Проблема моделирования психики включает моделирование эмоций. В связи с этим интересны попытки моделировать творчество. Скажем, машина может компоновать мелодии. Иногда получаются примитивные буги-вуги, а иногда - совсем неплохой мотив. Вероятно, если заложить в машину вдохновение, она создаст хорошую музыку.
Но мы еще, к сожалению, не знаем, в чем состоит тайна вдохновения. Я не поэт и не композитор, поэтому не берусь судить, как вдохновение приходит к ним. Мне понятнее сущность вдохновения в научной работе. Ученого интересует какая-то проблема, он много над ней думает, постоянно накапливает связанную с ней информацию, ищет пути ее решения. Этот процесс накопления информации тянется долго - многие месяцы, может быть, годы. Но вот наконец информация достигает необходимой полноты, тогда становится ясным путь решения проблемы.
Естественно, ученого охватывает при этом чувство радости, переходящее, может быть, даже в экстаз, он забывает обо всем постороннем, полностью погружается в работу и в течение немногих дней делает то, на что раньше, казалось, безуспешно затрачивал годы. Мы говорим о таком состоянии - «пришло вдохновение». Если же расшифровать его без иллюзий, то оказывается, что произошел переход количества в качество: накопленная информация достигла полноты, необходимой для решения проблемы. Накопление информации и опыт плюс определенная целевая установка и желание - все это может быть запрограммировано в машине.
Конечно, будущие наши творения мало будут походить на сегодняшние вычислительные машины. Они станут отличаться больше, чем арифмометр от самой совершенной современной машины. Но пугать это может только людей, недооценивающих разум и волю человека и человечества.
